ЗВЕНО  №28

только электронный вариант

«Крах Советского Союза из-за падения цен на нефть» – главный маразм нашей эпохи

Нет более массово тиражируемой «мысли» на тему причин «краха Советского Союза», чем «падение цен на нефть». Вот добился хитрый Вашингтон снижения цены на нефть в 1985-1986 в два раза и накрылась советская экономика, не выдержав такой беды. Дело даже не в том, что это просто ложная «причина краха СССР», когда даже на Западе она формулируется как «переход советского руководства на точку зрения Запада в холодной войне» – и это близко  к правде. Хуже – из такой «лжепричины» получается, что советская экономика только и была что сырьевым придатком западного капитализма и существовала за счёт экспортной выручки от продажи нефти. Правда непонятно, почему Запад сорок лет ждал и всё никак не мог обвалить свой сырьевой придаток таким простым способом, а героически изображал борьбу со сверхдержавой социализма, бывшей на деле пустым местом. А Гитлер со своим планом Барбаросса вообще идиот – цену на нефть надо было сбивать – «напуганный» Сталин начинает перестройку – и нет Советского Союза.

Как же так получается, что это бред не просто тииражируется в невиданном масштабе , но и усваивается многими? Во-первых людям очень хочется найти «материальные», очевидные, легко представляемые причины такого дела как «крах СССР» – падение цен нефть и даёт такую «материальную причину». Во-вторых, здесь идёт экстраполяция на прошлое реалий российского колониального капитализма, действительно во многом живущего за счёт нефтегазового экспорта. Сейчас – сырьевой придаток и тогда им были. В-третьих, нет ясного представления о том огромном, сопоставимом с американским индустриальном потенциале, который был создан советским социализмом к 80-м, и который никак не мог существовать за счёт экспорта на Запад нескольких десятков миллионов тонн нефти. Наконец массовому сознание трудно оперировать с цифрами, иначе роль экспорта нефти для советской экономики сразу стала бы понятной.

Итак, к середине 80-х на максимуме (1984) экспортной валютной выручки, она была примерно в десять раз меньше, чем у ФРГ, и был целый ряд стран в несколько раз превосходивший СССР по этим цифрам, но никакими сверхдержавами они не были. Даже Россия конца 2000-х превосходила Советский Союз по экспортной выручке почти в Двадцать(!) раз, а Беларусь и Казахстан превосходили весь СССР. Даже при обесценивании доллара в два раз с тех времён нельзя сказать, что РФ на порядок «богаче», экономически мощнее Советского Союза. Вот такой была на деле роль не только экспорта нефти, а всего экспорта на Запад для советской экономики.

Если вдаваться в детали, то хоть какое-то значение валютный экспорт на Запад приобрёл для СССР только с 1979-го, когда был второй скачок цен на сырьевые товары. «Падение цен» середины-конца 80-х вернули показатели валютной выручки  как раз на уровень 1979-1980 и только. По такой логике до 1979-го Советский Союз вообще не должен был существовать. И уж «точно», если падение цен привело к превращению социализма в капитализм, то рост цен должен обратно превратить капитализм в социализм раз это такая всемогущая «причина».

Конкретно говориться ещё о роковой роли падения цен для советского бюджета. Да, доходы союзного бюджета «обвалились» при минимуме цены на нефть в 1986 аж почти на 3% – катастрофа! На деле даже это ничтожное снижение связано с антиалкогольной компанией, начавшейся в середине 1985-го. А последующий рост дефицита бюджета в 1988-1989 был связан с ослаблением контроля за госпредприятиями – снижением отчислений от прибыли в бюджет, а  не с «нефтяными ценами», тем более, что экспорт на Запад в это время уже снова рос. Кстати, доходы российского бюджета в 90-е сокращались не на проценты, а в итоге снизились в десять(!) раз, но «развала Российской Федерации» всё-таки не произошло.

Даже самое поверхностное обращение к реальной роли экспорта нефти показывает весь беспредельный маразм тезиса о «падении цен на нефть как причине краха Советского Союза». Тем не менее, это тезис будет чем дальше, тем больше вбиваться в головы, раз это нужно «отечественному» капиталу как способ «оправдать» переход к капитализму. Искусственный, созданный сверху, нужный Западу переход, закрывающий «наш» социализм как главную угрозу глобальной власти западного капитала. Плюс момент критики социализма как «тоже» сырьевого придатка Запада. Не говоря уже о «дибилизирующей» роли этого тезиса – потому, что если человек  оценивает социальную реальность современного этапа в духе «падения цен как причины краха» – значит он ничего не понимает в ней и ему можно вбивать любой бред.  Создавать в сознании людей абсолютно извращённую, вывернутую наизнанку картину мира так нужную нашему и западному «бизнесу».

Теория «деградации социализма после Сталина» как бессознательный антисоциализм

Трудно найти более расхожую точку зрения на «послесталинский» этап социализма, чем «деградация» и «вырождение» советского социализма «закономерно» приводящие к перестройке. Вот «при Сталине» был некий правильный социализм, но «неправильное» послесталинское руководство Советского государства сделало «неправильным» сам наш социализм, который не развивался, а только вырождался. В общем, весь более чем тридцатилетний период развития Советского Союза после 1953 это не развитие социализма, а его вырождение.

Нетрудно понять истоки такой точки зрения. Во-первых, тотальная критика сталинского этапа социализма со стороны Запада, с перестроечных времён у нас, особенно либералами, заставляет вцепиться в правильный «сталинизм»  с особой силой. Это преклонение перед действительно важнейшим этапом социализма доведённое до маразма и приводит к отрицанию всего «несталинского социализма». Даже либералы рады такому перегибу, ведь из этого получается, что правильный социализм может быть только «при Сталине», а раз его нет, то и социализма быть не может. А если и будет социализм, то заведомо неправильный раз Сталин не воскрес.

Во-вторых, отрицание послесталинского социализма «доказано» его перестроечным сломом. Разве может быть так быстро сломан социализм, если он «не вырождался»? Но, почему «вина» за этот слом лежит именно на послесталинском социализме? С таким же успехом можно сказать, что и заложенный в 30-е годы при Сталине тип социализма был тоже «неправильным», поэтому и сломали. Кстати и ломали под лозунгом борьбы с «деформированным» в 30-е социализмом, рассматривая социализм 80-х как его прямое продолжение. И вообще можно говорить, что социализм с 1917-го был «неправильным» раз его в конце концов можно было сломать.

В-третьих, в такой оценке послесталинского социализма подсознательно лежит комплекс «неправильности» социализма как такового. Мол, и то было не так и это не так, застой начался и т.д. Ведь как ни крути, послесталинский социализм это его большая часть, почти вся холодная война. А неправильность большей части истории реального строя означает в корне "неправильность" самого строя. Совершенно нет понимания какой огромный рывок сделал социализм к началу 80-х во всех областях. Вернее это непонимание блокируется тем самым искусственным комплексом неполноценности социализма относительно капитализма, который и стал «причиной» перестройки.

Неужели  при всей нашей  суперистории ХХ века может быть непонятно, что слом строя, капитализма или социализма никак не связан с его «деградацией» перед сломом. Разве российский капитализм начала ХХ века непрерывно деградировал? Нет, он довольно успешно развивался, причём на своей собственной основе, в отличие, от получившего готовое, постсоветского капитализма. Просто «древнерусский» капитализм попал в тяжелые условия мировой войны и это совпало с фактом наличия большевизма, настоящей социалистической партии. Синтез этих моментов и дал социализм. А разве постсоветский  капитализм не был  с самого начала одной сплошной социальной деградацией,  разве что смягчённой огромной экспортной выручкой – и ту теперь «отымают». И ничего держится, терпим.

О деградации послесталинского социализма можно было бы говорить, если бы Советский Союз непрерывно слабел относительно Запада, в промышленном, военном, научно-техническом противостоянии. Но ведь всё было наоборот. Промышленный потенциал с 1/3 от уровня США в начале 50-х вырос до почти американского уровня в середине 80-х. Прорыв в космос в 50-е – 60-е, достижение военно-стратегического паритета с США к началу 70-х, его нарушение в нашу пользу в 80-е. Видимо всё это признаки «вырождения», хотя только с середины 70-х Запад впервые стал воспринимать наш социализм как  смертельную угрозу самому существованию западного капитализма. Как же можно наплевать на труд, на жизнь  поколений наших людей в 50-е, 60-е, 70-е, 80-е, напряжённым трудом создававших такой потенциал. Потенциал, остатками которого живём и сейчас, и не бомбят нас тоже из-за «остатков» от «деградировавшего» социализма.

Слом социализма был возможен не из-за его деградации, а как раз из-за того искусственного комплекса неполноценности социализма, который  на любом этапе мог прийти к власти и начать «капитализировать» социализм, мечтая  слиться с «цивилизованным миром» «передового» западного капитализма. А используя всю мощь государства, СМИ вбить этот комплекс в сознание народа в первый раз можно. Ведь нет такого опыта обратного перехода к капитализму,  нет опыта реального капитализма, нет понимания всей ненависти к нам западного капитала.

Не «борьба цивилизаций», а превентивная война против возможного социализма

Самое популярное, можно сказать официальное объяснение «наезда Запада на Россию» сводится к так называемой извечной борьбе – их «западной» и нашей «российской» цивилизаций. Мол, они нас всегда не любили, всегда боялись, всегда хотели стереть с лица земли и теперь просто очередной виток этой извечной борьбы. Правда,  вся конкретная история даже ХХ века противоречит этому. Непонятно, почему в 1914-м весь Запад не поддержал Германию в войне  против «российской цивилизации. Почему даже в 1941-45 главная часть Запада не стала на сторону гитлеровской Германии в его крестовом походе не просто против «русских», но и против «большевизма», социализма, противоположной западному капитализму системе. И только когда Советский Союз стал сверхдержавой,  Запад наконец-то выступил против него единым фронтом. Всё это «неважно» – борьба цивилизаций и точка.

Подсознательно «борьба цивилизаций» объясняется для её идеологов видимо такой логикой. Допустим, в ХХ веке противостояние «России» и «Запада» можно было объяснить «борьбой двух противоположных социально-экономических систем», т.е. капитализма и социализма. Но сейчас социально-экономический строй у нас и у Запада один и тот же – капитализм – «рынок и демократия». Да может быть у них капитализм метрополии, у нас – колониальный капитализм, но в сущности «социально-экономическая система» одна. Значит причины конфликта Запада и России глубже – в вековой борьбе цивилизаций.

Правда как раз эта глубинная логика борцов цивилизаций никогда не озвучивается. Ни о каком единстве западного и нашего социального строя не говориться – термин капитализм почти запрещён. О том, что «наш» капитализм был создан в 90-е под чутким руководством Запада, по его матрице и как его колониальная периферия тоже не вспоминают. Что у нас, что на Западе – та же  тотальная власть бизнеса, холуйство перед  «богатыми», культ денег, «товарно-денежных» отношений между людьми – у нас даже хуже чем на «проклятом» Западе. Но вся эта  реальность нашего колониального капитализма просто отбрасывается, и внимание переносится на абстрактное «цивилизационное противостояние».   «Не вспоминая»  о нашем капитализме его просто принимают как данность, он «не важен» в сравнении с великим тысячелетним противостоянием цивилизаций». А значит как раз  созданный Западом и для Запада российский капитализм надо признавать, и «не трогать» – что как раз самому Западу и надо. Вот такая логика.

Самое удивительное, что Запад не скрывает  своих целей в отношении России – не допустить восстановления тоталитаризма, т.е. социализма и  настоящей холодной войны действительно противоположных систем. Западный капитал лучше нас понимает, что если в России уже был социализм после капитализма, то и второе издание капитализма не гарантирует от второго социализма. Отсюда  поддержка максимально «капиталистичного» и колониального российского либерализма. Отсюда стремление Запада «помочь» нашему капитализму максимально сжать человеческий, промышленный военный, научно-технический потенциал страны. Это не борьба против абстрактной России, не опасения по поводу «опасности» от нашего ублюдочного капитализма – это превентивная война против возможного нового социализма.

Западный капитал всегда преследует объективно обоснованные цели со сверхзадачей сохранить своё социальное господство внутри Запада и западного капитализма в мире. А раз единственно серьёзной опасностью может быть «наш» социализм, значит надо не допустить его восстановления и одновременно превентивно сжимать его исходный потенциал. Даже если русские сами забудут про свой социализм, вообще будут неспособны оперировать измами – западный капитал всё равно не поверит и не простит. Он будет гнобить зону  получившую опыт социализма до её полной деградации, а наш местный «отечественный капитал» будет его главным оружием, а само капиталистическое государство в России отчаянно «борясь со злобным Западом» будет в то же время обеспечивать сохранность нужного Западу колониального  капитализма.

Схема борьбы цивилизаций тем и вредна, что она  уводит от единственно правильного решения – «замены» нашего колониального капитализма  социализмом, борьбы за уничтожение самого западного капитализма.  «Борцы за российскую цивилизацию» тем самым просто помогают Западу сохранять колониальный капитализм в нашей стране, который на долгосрочном интервале даст тотальную деградацию. Точно так же белые, борясь за «великую Россию», объективно помогали Западу максимально разрушить страну ставшую «цитаделью большевизма». А получается так потому, что и те и эти  мыслят в  рамках идеологии капитализма, и в конечном счёте, даже бессознательно, служат хозяевам глобального капитализма – западному капиталу.

Русская культура как уникальная часть европейской культуры ( греко-христианский пласт как основа европейской культуры)

Попытка представить текущий конфликт Запада и России как некую «борьбу цивилизаций» с особой остротой ставит вопрос об отношении западной и русской культуры. Почти официальной становиться точка зрения о некой принципиальной разнице между русской и европейской культурах как чуть ли не противоположных друг другу. Либералы особенно активно используют это «выброс» русской культуры за пределы европейской, чтобы, как и в перестройку, показать русским, что они не люди. Начнём становиться людьми только если абсолютно ляжем под Запад и «приобщимся» к подлинно  европейской культуре. С таким поворотом, вопрос об отношении западной и русской культуры становиться политическим, вопросом национального самосознания, вопросом выживания русских как народа.

Русская культура – безусловно часть европейской культуры, причём такая часть, которая носит «надевропейский» характер, впитала в себя и переработала все критически важные моменты великой европейской культуры. (Именно это в ХХ веке и сделало Россию первым опытом социализма в Европе и в мире, а вовсе не отсталость нашего капитализма). Два момента используется чтобы «закрыть» такую оценку. Во-первых, исходный греко-христианский, византийский пласт русской культуры выводится за пределы европейской культуры как некий «восток». А значит и русская культура изначально вне европейской. Во-вторых, русская культура абсолютно противопоставляется западноевропейской без мощнейшего взаимовлияния этих двух составляющих европейской культуры. Тем самым русская культура в лучшем случае отсталая восточноевропейская периферия «передовой» западноевропейской культуры. Поэтому надо понимать и доказывать не только европейский характер греко-христианской культуры, но и синтетический, включающий западноевропейский пласт, характер самой русской культуры.

 Точкой отсчёта, первичной основой европейской культуры была античная греческая культура. Именно здесь были заложены такие главные моменты европейской культуры как рационализм и антропоцентризм, которые поставили античную культуру над восточной. На Западе греческая античная культура ложно оценивается как начало «западной цивилизации» – нет, никакой западноевропейской составляющей здесь не было. Античная греческая культура это общий исток как западноевропейской так и восточноевропейской составляющих, причём именно греко-христианская ветвь была наиболее полным продолжением античной культуры.

Под влиянием греческой античной культуры возникла её вторая, латинская ветвь. Античная культура стала греко-латинской. Но, латинская ветвь античной культуры была вторичной, упрощённой копией греческой, её единственным достижением было римское право. Тем не менее именно в форме греко-латинской, особенно латинской, античная культура была растянута на огромные пространства Запада и Юга Европы в эпоху Римской империи. Как германский так и славянский мир были вне этой европейской античной греко-латинской культуры.

Затем происходит христианизация этого греко-латинского мира – европейская культура принимает христианскую оболочку синтезированную с элементами античной культуры. Европейская культура становиться постантично-христианской по своему содержанию. Причём именно греческая зона первой и глубже прошла  христианизацию – латинская зона была опять вторичной. К тому же греко-христианская, византийская часть сохранила максимум высокого античного наследия, во многом утраченного латинской зоной в ходе её завоевания германцами, «варваризации».  Поэтому именно византийская, греко-христианская максимально постантичная культура была главным наследником, продолжением высокой античной европейской культуры в её христианской оболочке. Византия – это основа европейской христианской культуры, а не «Восток» или «Азия». Скорее латино-христианская часть, «Запад», утратив большую часть античного наследия, стал более «восточным»,  более иудео-арамейским, более примитивным, менее европейским, почти выпал из европейской культуры.

Больше того, именно благодаря нарастающему культурному влиянию со стороны греко-христианской составляющей, Запад смог восстановить утраченные им элементы античной культуры. Именно Византия стала главным источником вторичного перенимания латинским Западом сохранённых ей достижений высокой античной культуры. Огромное культурное влияние Византии оказало огромное влияние на формирование культуры Проторенессанса в Италии и на всё западноевропейское Возрождение. Причём основное античное наследие Запад усвоил только к первой половине ХV века буквально накануне падения Константинополя. Византийская культура это связующее звено между «древнеевропейской», античной и новой европейской культурой.

Русская культура XIX  века как синтез  восточно- и западно- европейских пластов – надстройка  над европейской культурой

Европейский характер византийской культуры автоматически означает исходноевропейский характер самой русской культуры. Да, это особая восточноевропейская ветвь, отличная от латинской западноевропейской, но это ветви от единого ствола, что предопределило возможность их мощнейшего взаимовлияния друг на друга. Больше того, русско-византийская культура как никто была пропитана принципом «смотреть в корень», докапываться до глубин, смотреть на вещи максимально широко – даже христианская вера должна быть основана на знании, на понимании.

Да, к XVII веку было очевидно, что западноевропейская культура ушла далеко вперёд и нет другого пути кроме заимствования её достижений. Смысл петровских реформ и всего русского XVIII века как раз и сводился к переносу западноевропейского культурного пласта в Россию как надстройки над исходным русско-византийским. Даже если вначале этот перенос  казался искусственным и западноевропейский пласт выглядел как нестыкуемая с восточноевропейской основой надстройка – это было великое дело, запустившее важнейший культурный процесс Нового времени. Не помешал даже тот факт, что носителем этого пласта в XVIII веке был узкий слой дворянства и даже только столичная чиновная знать.

Первым результатом начавшегося синтеза было понимание недостаточного уровня главной основы культуры – самого русского языка. Началась титаническая работа по формированию современного русского языка – Ломоносов, Пушкин, Гоголь были главными этапами этого великого дела. В итоге, к середине XIX века был создан современный русский язык западноевропейского уровня, сохранивший и впитавший всё богатство народного русского языка. Как раз освоение, перевод западноевропейской литературы здесь тоже сыграли свою важную роль.

Получив современный язык, молодая, новая русская культура стала впитывать в себя все критически важные достижения западноевропейской культуры и перерабатывать их. Уже Пушкин перенёс в русскую культуру  её базовую гуманистическую составляющую, поскольку сам был под влиянием итальянского гуманизма.

Была перенесена в Россию и лучшая в Европе немецкая система классического образования давшая Канта, Гегеля и Маркса. Развитие высшего образования в России позволило войти в новый мир сложной русской и западноевропейской культуры представителям самых разных слоев – возникла относительно массовая разночинная интеллигенция.

Получилось так, что только возникшая молодая, современная, говорившая на одном языке с Западом, русская культура не просто впитывала все достижения западноевропейской культуры, а стала «надстраиваться» на ней. В том числе потому, что была «равноудалена» от национальных составляющих западноевропейской культуры. Молодость новой русской культуры заставляла впитывать, перерабатывать всё «полезное». Но это не было слепое копирование, это была критическая переработка, поскольку уже была своя, западноевропейского уровня культура. Больше того, русская культура не смогла найти готовые ответы на самые принципиальные вопросы о судьбах человечества, о самой сути человека и сама пыталась решить эти вопросы.

Главным моментом, революцией в русской культуре ближе к концу XIX века стало создание литературы высшего уровня – русской литературы Толстого, Достоевского, Чехова. Это была литература ставившая самые принципиальные вопросы бытия – смысла истории человечества, смысла человеческой жизни. Литература  с самой совершенной художественной формой и с самым глубоким проникновением в душу общества и человека. Толстой добился самой мощной художественной выразительности текста в мировой литературе. Он же создал совершенно новый  жанр  романа-эпопеи, впервые попытавшего охватить всю сложность жизни на всех уровнях от большой политики до бытового. Достоевский как никто проник во внутренний, сложнейший иррациональный мир человеческой личности, докопался до таких глубин, где никакая «западноевропейская культура» и не гуляла. Чехов вообще создал универсальный тип современной драмы, создал по сути современный театр, предопределив развитие театра и киноискусства ХХ века.

Именно поэтому уже в начале ХХ века русская культура как никто осознав настоящее была как никакая нацелена на будущее. Она породила  массу литературно-художественных течений намного опередивших  время и остающихся «футуристичными» даже сейчас. Авангардизм, футуризм, суприматизм, конструктивизм были первыми в истории  попытками создать культуру будущего в настоящем, тем самым предопределив будущее. Нетрудно догадаться, что и сама русская революция социализма была напрямую связана с этим порывом в правильное будущее.

Советская культура как концентрат европейской культуры с социалистической основой – прообраз культуры будущего

Прямым продолжением новой,  надевропейской русской культуры была советская культура. Попытка изображать советскую культуру как нечто оторванное, изолированное  от всего, от русской, западноевропейской культуры это просто пропагандистская ложь. Советская культура как и великая русская культура сохранила свой надевропейский характер дополнив его социалистическим содержанием. Как раз теперь Россия и стала выполнять ту великую миссию прокладки дороги в будущее для человечества, которая стояла за поисками «смысла жизни» России в русской культуре XIX века. И в этой роли советская культура должна была стать концентратом всех достижений европейской культуры, которые органично вплетались в дело социализма.

Советская культура полностью сохранила всё великое наследие русской культуры XIX – начала ХХ века. Сохранила потому, что между гуманистической основой классической русской культуры и социалистической основой советской нет принципиальных противоречий. Это общая единая основа, социалистический гуманизм, прямое продолжение западноевропейского и русского гуманизма. К тому же именно на советском этапе, благодаря культурной революции, высокая русская культура  только и стала  достоянием всего народа, для которого она и создавалась.

Сама советская культура, особенно литература, даже на уровне подсознания развивалась как продолжение  классической русской культуры. Как пример самое масштабное произведение советской литературы – «Тихий Дон» это  более народная более эмоциональная  реинкарнация «Войны и мира».

Наконец социалистическая основа советской культуры вовсе не означала отчуждение от западноевропейской культуры на основании разницы в социальном строе.  Центральная Африка  по своему социальному строю, капитализму, совпадала с Западной Европой, но там проблемы с культурой. Больше того, сам социализм как теория, как тип общества – это прямое порождение западноевропейской культуры. Социализм к России до 1880-х считался вообще неприменимым. И когда первое социалистической государство возникло у нас это был тоже культурно-политический перенос элементов западноевропейской культуры на нашу почву. В 1920-е на западе любили оценивать Росси, как азиатскую страну только покрытую плёнкой западного марксизма. В это смысле социализм сыграл такую же «вестернезирующую» роль как петровские реформы или «буржуазные» реформы второй половины XIX века.

Всё развитие советской культуры несмотря ни на какие железные занавесы испытывало непрерывное влияние Запада и в свою очередь влияло на него. Больше того, советская культура стала «убежищем» для классической западноевропейской культуры во времена холодной войны. Когда западный капитал в интересах подавления сознания своей интеллигенции и народа, стал на корню уничтожать западноевропейский культурный пласт с его гуманизмом, широтой мировоззрения опасными для власти «бизнеса». У нас намного лучше стали знать классическую западноевропейскую культуру, особенно литературу, чем на самом Западе. В этом смысле именно советская культура стала прямым продолжением классической западноевропейской культуры. И только наш традиционный восточноевропейский комплекс неполноценности, «низкопоклонство перед Западом» мешало нам это понять. Понять, что именно мы теперь концентрат всего лучшего в созданной человечеством культуре, а вовсе не культурно деградирующий западный капитализм.

Но советская культура не просто наследник классической русской и западноевропейской культуры с социалистической основой. Поскольку социализм это своего рода обратная проекция будущего в настоящее советская культура была как никакая раньше нацелена на будущее – она была мостом в это будущее. В этом её коренное отличие от «культуры» современного какого угодно «западного» капитализма, любой ценой стремящейся законсервировать настоящее, с его тотальной властью капитала. И даже будущее здесь – проекция прошлого, примитивных товарно-денежных отношений в такое же только «высокотехнологичное» будущее. Может быть советская культура будет забыта, но когда-нибудь, спустя века, в каком-нибудь высоком коммунизме археологи культуры с удивлением обнаружат  общность допотопной советской культуры ХХ века и своего прекрасного далёко. И зададутся вопросом как же это всё можно было сначала не понять, а потом отбросить ради примитивной массовой «культуры» западного капитализма и его совсем убогой, уродливой копии «нашего» колониального капитализма. На самом деле мы и сейчас окончательно не превращаемся в безмозглое быдло именно благодаря остаткам высокой советской культуры и образования.

Глубинное единство христианской и социалистической идеологии

Есть такая сознательная глупость как противопоставление ценностей христианства и социалистической идеологии. Раз социализм не признаёт высшей силы в форме сверхчеловеческого существа – Бога – значит он «антихристианский» по определению. Получается любая капиталистическая идеология, с каким угодно культом денег или социальным расизмом (нацизм) «ближе» христианству раз она где-то как-то «Бога» признаёт. А Христос выбирая между капитализмом и социализмом «конечно» бы выбрал «божественный» мир власти богатых культа денег, а не «богоборческий» социализм.

На самом деле и христианство и социализм, их идеология, построены на одних принципах, в первую очередь на принципе социальной справедливости как её пытается понять и воплотить человеческий разум. Только подходы «с разных сторон» – со стороны религиозной и со стороны философской, научной. Религиозный подход был вполне адекватен для доиндустриальной эпохи и сохраняет свою актуальность и сейчас как более прямой понятный даже более «человечный», эмоциональный чем философский подход. Но философия социализма более конкретна, более логична больше нацелена на практику, способна противостоять либеральной тоже «научной» базе капиталистической идеологии. В идеале правильно понятое христианство и философия социализма прекрасно дополняют друг друга каждый по своему и не противостоя друг другу обосновывая тот мир социальной справедливости который человек должен создать.

Общие глубинный принципы порождают поразительное структурное сходство христианской и социалистической идеологии. Сходство не в форме – хотя иногда и в форме, но по сути, по содержанию. Да социализм не оперирует понятием Бога, но здесь сама организация материи, её порядок и законы развития, скрытая логика, «рок» выполняют ту же функцию высшей движущей силы. Да эта сила не принимает сверхчеловеческий облик Бога-отца, но это тоже некая всеобщая связь материи, всей Вселенной во все времена. «Религия» как раз и переводится как связь. Просто пытаясь «связать» многообразие мира и связать себя с этим миром разум человека идёт внешне разными путями постулирования существования Бога, очеловечивающего мир или путями сложных философских научных понятий которые связываются в единую картину мира понимаемого человеком, а значит тоже очеловеченного.

Точно так же мы видим единство в христианском и религиозном взгляде на отношения «высшей силы» к обществу. В христианстве Бог это не просто карающая сила, а в первую очередь абсолют добра и справедливости который хочет добра созданным им людям. Он ведёт людей через тернии, но к тысячелетнему царству Христову. В идеологии социализма сама история выполняет эту функцию доброй высшей силы. Она ведёт человечество через тяжёлую борьбу за существование, через общества социальной несправедливости,  в конце концов к коммунизму, бесклассовому обществу социального равенства совершенства духовной культуры и материального изобилия раз это тоже важно для нас. Законы истории, возможности которые она даёт и которые должны быть поняты и реализованы – та же «божья» сила в религиозной интерпретации.

Поразительна общность самого идеала «правильного» общества в христианстве и социализме. Это общество равенства –  равенства во Христе, равенства социального без эксплуатации человека человеком в социализме. Нет богатым пути в рай по Христу, не может быть богатых и бедных при коммунизме. Нет, не может быть социального зла, преступлений ни тут ни там. Просто христианство даже ещё на этапе иудаизма пыталось дать наглядную «примитивную» картину для людей того времени которую нельзя понимать буквально. Главное и тут и там – общества воплощённого, «победившего» добра и разума, цель «божьего замысла» или самой истории. Без этого идеала и христианская вера и борьба за социализм теряют смысл – нужен идеал религиозный или более «научный» к которому надо идти, от которого надо брать что только можно из  прекрасного далёко в непростое настоящее. Христианство и социализм совпадают в этом «методе».

Как христианство, так и социализм не могут обойтись без посредника выражающего волю «высшей силы» в отношении человечества. Само существование такого посредника как раз и выражает «доброту» этой высшей силы к людям. Только в христианстве эту роль посредника выполняет Христос как существо божественной и человеческой природы несущий своё учение людям через Евангелие и последующие откровения святым. А для социализма это Маркс, а точнее марксизм как логический анализ человеческого общества – философско-научная теория, принципы которой даны Марксом, а дальше развивать самим по ходу истории.

Раннее христианство и большевизм

Глубинное единство идеологических принципов христианства и социализма не могло не привести к сходству в их практике, в методе организации в отношении к внешнему обществу социального зла. Особенно это касается раннего христианства, гонимого обществом и властью и социализма в его довластный период во время борьбы с капиталом и его государством – во время классического дореволюционного большевизма.

Как известно первые христиане ждали второго пришествия буквально через несколько лет, максимум десятилетий после распятия Христа. Но, когда дело откладывалось возникла проблема «ожидания» и необходимость длительной растущей организации – церкви –  в рамках которой христиане и должны готовиться к спасению. Точно так же первые марксисты ожидали социалистической революции немедленно после первого максимум второго экономического кризиса типа 1847 потом 1857 года но ничего не произошло. И здесь стал вопрос  о длительной выработке организации людей с социалистическими убеждениями – создании и развитии социалистических партий в отдельных странах.

Как идеология социальной справедливости и христианство и  социализм обращались в первую очередь к социально обездоленным,  угнетённым слоям. Для христианства важны именно эти люди, которые  менее отягощены грехом, страдающие люди, не гоняться за богатством – несовместимым с христианским миром. Для марксизма именно полностью отчуждённый от собственности на предприятия наёмный рабочий, не эксплуатирующий чужой труд, коллективист по природе был той силой которая должна сломать капитализм. Причём и христианство и социализм в этой апелляции к угнетённому народу вовсе не ограничивались сочувствием страданиям, но постулировали главную роль именно этих людей в спасении человечества. «И последние станут первыми» – массы творят историю и социализм и социалистическое государство это диктатура рабочего класса.

Нельзя пройти и мимо интернационального характера христианства и социализма. «Несть эллина или иудея» – «пролетарии всех стран соединяйтесь». Потому что идеология социальной справедливости несовместима с иерархией народов с угнетением одного народа другим с ограничением света будущего общества «избранным» народом – это всемирная идеология.

В самой организации раннее христианство и социализм особенно наш большевизм тоже проявили сходство коллективизме в «группировке» объединении людей в коллективы противостоящие внешнему обществу. Раннее христианство это сеть очень сплочённых коллективов-общин  внутри которых социальные различия внешнего мира стирались. Так же как группы большевиков христианские  общины абсолютно противостояли окружающему обществу зла только внешне соблюдая его правила. Для большевистской организации это «поганое» общество тоже только внешняя формальная среде принципы организации и механизм возникновения и развития он знает и смотрит на уродливые «общественные отношения» как на объект уничтожения в ходе революции.

Может показаться, что ранние христиане в отличие от большевиков вели «пассивную» борьбу с имперской властью, а большевики это всегда активная борьба. Но условия для активной борьбы против чудовищного по силе механизме у ранних христиан не было. Надо было долго и упорно работать над ростом числа приверженцев над выработкой и пропагандой и развитием христианской идеологии в борьбе с языческой – в те времена это занимало века.  Зато когда речь шла об отстаивании своей веры христиане проявляли непреклонную решимость. Для большевизма на самом деле активный вооружённый протест вовсе не был основной формой работы и проявился только в декабре 1905-го и октябре 1917-го. Остальное время было занято тяжёлой организационной работой, пропагандой своей идеологии, выработкой и проверкой тактики.

Наконец единство христианства и социализма в том, что здесь важно  понимание лично каждым человеком христианской или социалистической идеи и сознательной борьбы за неё. Здесь наработанная христианская или социалистическая идеология только помогают человеку понять и разобраться но  с верой в Христа или с «верой» в социализм человек решает сам. Особенно во времена раннего гонимого христианства или дореволюционного большевизма за которые и убить могли.

Неудивительно, что даже Гитлер «обвинил» апостола Павла  в том, что он создал настоящий прабольшевизм когда закладывал основы христианской организации. Да, когда учения действительно нацелены на борьбу за социальную справедливость – на реальную борьбу – они становятся очень похожи в своей практике – в конце концов их победа неизбежна.