9 Президентско-олигархич. комплекс (1995-1996)ЗВЕНО № 9 Последний штрих – президентско-олигархический комплекс (1995-1996гг) Все идеологические переоценки (критика социализма), озвучивались не каким-нибудь самиздатом, а руководством КПСС. Т.е. «материалами» партийных съездов, конференций, пленумов ЦК и т.д. Вся стандартная терминология – «застой», «административно-командная система», «деформации социализма», «тоталитаризм» - декларировались именно в руководящих партийных документах. А уж потом, всей громадной системой советских СМИ, вбивались в массовое сознание с такой силой, что хватит ещё лет на пятьдесят. Даже якобы «свобода СМИ» в 1989-1991г. также, в реальности, обеспечивалась их полным контролем со стороны ЦК КПСС. Уничтожающая критика КПСС, шла под её же руководством. Такая специфика переходного периода! В результате, к началу 90х, главные моменты капитализации общественного сознания были буквально вложены в головы людей горбачёвским руководством СССР. В итоге, пусть от этого всех уже тошнило, но «новое мЫшление», т.е. отрицание социализма, было навязано большинству, стало главной основой всего последующего внедрения капитализма. И даже сейчас воспроизводство капитализма идёт на основе всё тех же установок перестроечной гласности. Примерно такая же картина и с политическими реформами, т.е. капитализацией самого государства. Всё шло сверху. Само руководство КПСС, начиная с 1988г, развернуло радикальное сокращение партийного аппарата – организационная самоликвидация. Параллельно ЦК КПСС принял и провёл «демократизацию политической системы». Т.е. пошли все эти выборы депутатов, президентов, суверенитеты республик – вплоть до самоликвидации КПСС в августе 1991г. Даже существование «демократической оппозиции» было не просто допущено (с 1990г), а практически организовано самим «коммунистическим» руководством СССР. А после смены власти, руководство уже капиталистического государства, его верхушка, смогла без особых проблем создать (в конце 1993) выгодную во всех отношениях систему колониального самодержавия -- «Президентскую республику». Наконец, проведение «рыночных реформ» было монополией капиталистического государства. Именно государство целенаправленно разрушило сложнейшую снабженческо-сбытовую систему промышленности. А затем прекратило кредитование предприятий, обеспечив на десятилетие вперёд экономику сырьевого придатка. В ходе приватизации тоже никакой самодеятельности, никакого «разворовывания» средств или предприятий не было, и быть не могло. Само государство осуществляло передачу (в разных формах) вначале денежных средств. А затем и огромной массы госпредприятий, которые буквально всучивались нужным дядям. Такая огромная роль верхушки государственной власти (СССР, РФ) вовсе не означает, однако, что они могли вообще наплевать на «массы». Иначе не нужна была бы вся идеологическая работа, направленная на подавление сознания людей. И вся политическая работа по отстранению народа от какого-либо влияния на власть. Превращение нас в толпу «борящихся за демократию», а затем в «электорат», поддерживающий реформы не смотря ни на что. Но тот факт, что всё это прошло, говорит о громадном значении государства , его правящей верхушки в деле переворота всей структуры общества, в деле создания капитализма. 2. Необходимость олигархической верхушки капитала Мы не зря в предыдущем разделе распинались по поводу решающей роли государства, в деле создания капитализма. Такое же решающее значение верхушка капиталистического государства имеет и для воспроизводства уже готового капитализма. Сохранение капитализма в России, в первую очередь, означает сохранение капиталистической природы государства. Только оно является гарантом «частной собственности», всей классовой системы капитализма. И огромное значение для воспроизводства капиталистического государства приобретает здесь его отношение со «своим» частным капиталом. В конкретных условиях, сложившихся после чековой приватизации 1993-1994гг, частный капитал был настолько распылённой и аморфной массой, что никак не годился на роль реальной опоры капиталистического государства. Он пока просто «возник». И возник без необходимой для нормального класса капиталистов верхушки – олигархии, сверхкрупного капитала. В практике обычных капстран именно финансовая олигархия, а не весь «класс», осуществляет общее руководство капиталистическим государством. Бережёт его природу, как залог своей конкретной многомиллиардной собственности и всей системы в целом. В России такого слоя к 1994г не было – значит, его нужно было создать. И не просто создать, а сгруппировать вокруг президентских структур в единый комплекс, который мы обозначим как президентско-олигархический комплекс (ПОК - далее). Этот комплекс не что иное, как объединение «верхушек» капиталистического государства и частного капитала. Какую же практическую выгоду даёт такая узкая и централизованная структура? Во-первых, настоящая «частнособственническая» олигархия, обладая огромными средствами, связями, может очень эффективно контролировать работу всего государственного аппарата, вплоть до назначения президентов. Тем самым, крупный капитал может исключить саму возможность продвижения каких-либо нежелательных, потенциально опасных кадров в госаппарате. Госаппарат буквально пропитывается только такими людьми, которые связанны с теми или иными олигархическими группами. Во-вторых, самому руководству капиталистического государства легче и проще работать с узкой группой частного капитала, чем с его «широкими слоями». Например, когда нужно финансировать выборы, правительственные партии и т.д. В- третьих, олигархия в составе ПОК образует, более-менее единую, узкую группу. Т.е. не допускается какая-либо серьёзная борьба внутри самого господствующего класса. Такая борьба допустима, например, для Украины, Польши и т.д. Но её нельзя допускать в главном продукте холодной войны – российском капитализме. Могут выползти какие-нибудь опасные силы, может ослабиться аппарат подавления капиталистического государства и т.д. Вся «борьба» возможна разве что в пределах самого ПОК. Т.е. не превращается в «массовую» политическую борьбу, остаётся «семейной». Наконец, олигархия в России, хочешь, не хочешь, вынуждена образовывать неразрывный блок с капиталистическим государством, т.к. это государство и создаёт её личный состав. Вне прямой, личной гарантии крупной собственности государством олигархии у нас быть не может – власть и собственность в условиях искусственного создания капитализма вообще неразделимы. В естественно выросшем капитализме, капиталистическое государство – косвенный гарант собственности олигархических групп, вырастающих более-менее самостоятельно. У нас -- прямой гарант. Кому государство дало нефтяные предприятия или доли Газпрома – тот и «олигарх». И ещё один момент, на который возлагали большие надежды. Предполагалось, что гарантом собственности олигархов будет ещё и западный капитализм, конкретно – администрация США, как дополнительный элемент предохранения от возможной «неправильной» эволюции капиталистического государства. И одновременно выражение колониальной природы российского капитализма – продукта работы западного. Зря боялись, никак не могли врубиться, что капиталистическое государство в России – «самое капиталистическое в мире». И любые переделы собственности сводятся только к передаче её из одних рук в другие. Так что в целом, организация в России ПОК была и необходимостью, и даже неизбежностью. Лучшей организации «верхушки» капитализма в России не придумаешь. 3.Залоговые аукционы - главный способ создания олигархии
Уже в начале 1995г необходимость практической организации ПОК стала очевидной. На носу были президентские выборы 1996г, которые должны были стать легальным средством воспроизводства капиталистического государства. Лучшего момента для организации ПОК, его проверки в действии, отработки стыковки отдельных частей не найти. Абстрактная необходимость создания ПОК ускорялась конкретной политической ситуацией. Задача облегчалась тем, что одна часть ПОК - «президентская» была полностью готова. Её оформление в качестве единственного центра политической власти было завершено ещё в октябре – декабре 1993г. Оставалось только создать саму «олигархию» и отработать взаимодействие двух частей. Для создания сверхкрупного капитала («олигархии») нужно было передать в частную собственность наиболее крупные предприятия с большим валютно-экспортным потенциалом. Передать конкретным, близким «кремлю» дядям. Ещё задолго до этой, второй приватизации, было понятно, о каком типе предприятий будет идти речь. Газпром передавать никакому дяде нельзя. Владелец Газпрома автоматически станет владельцем и всего остального капитала - это уже не олигархия, а монархия. Одна страна – один капиталист, перебор! Металлургические комбинаты (чёрной, цветной металлургии), наоборот, слишком мелковаты для России. (Для Украины подходит, например). К тому же металлургических комбинатов много – мощные олигархические группы на этой основе не создать. Идеальный вариант – передача нефтяных концернов. И олигархов будет немного, и средств от главной валютной отрасли страны у них будет достаточно. Итак, было ясно, что речь идёт о передаче крупнейших нефтяных компаний и сопоставимого с ними Норникеля. Суть способа передачи была в принципе тоже понятна. Это не могла быть передача по рыночной стоимости. Даже в условиях низких цен на нефть, главные концерны страны стоили бы миллиарды долларов (сейчас -- десятки миллиардов). Таких средств, у только что оформившихся «ваучерных» капиталистов, ещё не было. Поэтому передача собственности должна была идти без-воз-мез-дно, т.е. даром, как объясняла Сава Винни Пуху. Правда, открыто и честно, отдать крупнейшие предприятия страны своим «дядям» «кремлю» было всё-таки стыдно. Пришлось придумывать особую форму – так называемые «залоговые аукционы». Причём предложили эту форму сами будущие олигархи уже в марте 1995г. Механизм передачи был примерно такой. Государство передаёт свои сверхприбыльные предприятия во временное пользование. В «залоговое управление» конкретным финансовым структурам, т.е. стоящим за ними «дядям». И получает за это некоторую сумму в сотни раз меньшую стоимости предприятий. Предприятия как бы остаются «в залоге» за эту ничтожную сумму (690 миллионов долл по всем предприятиям). По истечении срока этого залогового управления государство должно было вернуть полученные от временных управляющих «деньги». Но оно «бедненькое» их не возвращает, и переданные в залог предприятия, вернее контрольные пакеты акций, становятся частной собственностью «залоговых управляющих». И всё – «ничего нельзя поделать». Естественно, и аукционов никаких не было. Передача шла из рук в руки конкретным лицам. И заранее оговаривалось, что никакого «возвращения» из залога предприятий, по истечении срока, не будет. Все залоговые аукционы прошли в очень короткий отрезок времени – ноябрь/декабрь 1995г. Всего было передано 21 «точечное» предприятие. Причём срок залога кончался после президентских выборов 1996 года. Как бы намекая на необходимость сохранения «преемственности власти». Мол, если что-нибудь изменится, не видать почти олигархам собственности на «свои» предприятия. Рассмотрим конкретно, кому и что дали. Хотя личный состав олигархии никакого значения и не имеет. Главными объектами передачи были нефтяные гиганты Юкос, Сургутнефтегаз, Сибнефть, Сиданко и Норникель. Лукойл через залоговые аукционы не пошёл. Его приватизировали по особой схеме с облигациями. Хотя суть – передача даром директорату Алекпёрова была та же. Юкос достался группе Ходорковского. Сургутнефтегаз был приватизирован собственным директоратом во главе с Богдановым. Сибнефть перешла в совместное владение Абрамовича и Березовского. Группа Потанина получила Норильский никель и забытую ныне компанию Сиданко. Вокруг этих ключевых предприятий каждая олигархическая группа могла громоздить ещё целую кучу металлургических, торговых, банковских и т.д. предприятий в качестве оболочки. И пусть ещё оставались крупные госконцерны (ТНК, старая Роснефть) – основа сырьевой олигархии была заложена буквально за один месяц. Всего и делов то! И хотя залоговое управление формально не собственность, главное – распоряжение финансами предприятий—оно даёт. Как и в случае с чековой приватизацией, чётко выделялись две группы приватизаторов – «внутренние директора» (Лукойл, Сургутнефтегаз) и «внешние банкиры» (остальные). Их главным общим свойством была, конечно же, лояльность президентскому окружению. 4. Президентские выборы 1996 г. - первый опыт воспроизводства капитализма Сохранение капитализма всегда означает, в первую очередь, сохранение капиталистической природы государства. В конкретных условиях российского капитализма (очень президентская республика) это сохранение достигается путём бесконечно долгого пребывания у власти одной и той же первичной «ельцинской» группы – наиболее надёжной и проверенной. В принципе, для этого можно обходится и без формальных президентских выборов. Ради стабильности и сохранения российского капитализма Запад бы это «простил». Но всё-таки, легальное воспроизводство «правильной» верхушки через выборы даёт ей больше легитимности. А главное, позволяет регулярно, в ходе выборов, обновлять в сознании «масс» комплекс принятия капитализма. И вносить при этом коррективы в методы обработки и содержание капиталистической идеологии. Так на выборах 2000 пришлось заменить либерализм «государсвенно-патриотической» фразеологией. Президентские выборы в 1996г уникальны тем, что были первым опытом легального воспроизводства правящей президентской группы – гаранта капитализма. В ходе выборов очень важно было отработать «смычку» олигархии и президентской группы. Создать действительно единый комплекс. Казалось, что олигархи должны быть по гроб жизни благодарны президентской группе за бесплатно переданные им крупнейшие валютные предприятия. И вроде бы должны были понимать, что они тоже отвечают за воспроизводство капитализма и своей конкретной собственности. Но в реальности, Чубайсу пришлось ещё проводить большую работу, чтобы эти молодые полуолигархи забыли на время выборов о своих внутренних разборках и осознали «задачу момента». Слишком уж сильны были противоречия из-за распределения собственности: кому-то мало дали, кому-то много, обидно. Окончательное единство было достигнуто только на встрече в Давосе (март 1996г), когда оформился своего рода союз олигархов по поддержке Ельцина, так называемая «семибанкирщина». «Смычку» между «семибанкирщиной» и президентской группой обеспечивал лично Чубайс. Его можно только пожалеть, с какими балбесами ему пришлось работать. С одной стороны полутруп, которого нужно было реанимировать, с другой - «олигархи», им же созданные, с трудом доходящие до понимания своей роли и своих обязанностей. Олигархи конечно же, профинансировали ельцинскую избирательную компанию. По неофициальным оценкам затраты на неё составили 3,7 млрд. долл. Блок президента и олигархов всё-таки оформился и своё отработал. После выборов с олигархами рассчитались. Разрешили окончательно приватизировать переданные в залог контрольные пакеты акций. Добавили ещё кое-какие предприятия. Некоторым дали даже медали. В ходе самих выборов, впервые в массовом масштабе, были применены все «современные» политтехнологи. Благо финансовые и административные ресурсы были неограниченными. Такая массированная избирательная компания оправдывалась очень низким рейтингом популярности Ельцина всего за несколько месяцев до выборов (менее5% в феврале 1996г). Отсюда и вся тотальная ельцинская информационная самореклама по всем каналам СМИ. Поездки по стране, танцы со звёздами, указы о повышении (выплате) зарплат, пенсий и т.д. Тогда ещё не осознавалось, что личность кандидата правящей группы вообще не имеет значения. Также не имеет значения и состояние экономики страны – платят зарплаты или нет, есть ли экономический спад или нет. Здесь работают другие законы, которые мы рассмотрим в следующем разделе. Изначально предполагалось, что главным оппонентом Ельцина на выборах будет Зюганов, причём не как кандидат от КПРФ, а как символ отрицания капитализма и «возврата к советской системе». Т.е. выборы позиционировались как своего рода референдум по поводу одобрения или отрицания созданного в 1991-1996гг капитализма. То, что политическая власть при любом исходе останется в руках «демократов» даже не обсуждалось. В первом туре, однако, картина предпочтений «электората» оказалась более разнообразной. Ельцин набрал 35% голосов, Зюганов – 32%, Лебедь, аж 14%, Явлинский – 9% (июнь 1996г). Неожиданное появление «третьей силы», в виде Лебедя, заставило Ельцинскую группу привлечь эту фигуру на свою сторону. Лебедя назначили секретарём Совета Безопасности. Во втором туре Ельцин набрал 53%, Зюганов 40% голосов. Пусть и не качественный перевес, но победа была достигнута. Легальное, более-менее легитимное воспроизводство капиталистического государства, его руководящей верхушки было обеспечено. Это вселило уверенность в новых хозяев страны. Уж если Ельцина можно было переизбрать, с его глубоко отрицательным «рейтингом», то любую другую, даже нулевую фигуру, можно будет провести без проблем. 5. Реальные причины успеха «демократов» на выборах Когда речь заходит о реальных причинах успеха демократов, то обычно на первый план выдвигаются технические, третьестепенные моменты, вроде массированной избирательной кампании, удачных слоганов, сцепки с Лебедем, финансовых и административных ресурсов и т.д. Избирательная технология как бы перекрывает факт, безусловно осознаваемый народом, -- резкого снижения уровня жизни большей части населения в ходе пяти лет реформ. Тем самым, неявно предполагается, что за несколько месяцев избирательной кампании удалось радикально изменить установки массового сознания. Склонить его к одобрению капитализма несмотря ни на что. Суть же дела в том, что в реальности, установка на поддержку капитализма, «рыночных реформ» никуда не делась ещё с 1990г. Ничего радикально менять в ходе избирательной кампании было не надо. В массе, большинство и так было нацелено на поддержку капитализма, осознавая при этом факт резкого ухудшения собственного экономического положения. Как это было возможно? Ведь даже по результатам первого тура выборов почти 70% оказали предпочтение различным вариантам «прокапиталистических» программ. Традиционный либерализм Ельцина, либерализм с «государственным» уклоном Лебедя, с социальным Явлинского, с националистическим Жириновского. Все эти варианты, оправдывая капитализм, требовали только его корректировки. Отрицание же социализма во всех вариантах было тотальным – в духе стандартной «антисоветской пропаганды». И здесь снова и снова придётся возвращаться к периоду перестройки и действию гласности на сознание людей. В тот решающий период установки тотального отрицания социализма были не просто пересажены в какие-то поверхностные пласты сознания (массового, индивидуального). Всё намного хуже – отрицание социализма было внедрено в наиболее глубокие пласты, сознание было, как бы сломано, продавлено насквозь. Так что антисоциализм стал психологической характеристикой личности «россиян». А более отрицательного отношения к советскому социализму, чем в бывших советских республиках, не было нигде в мире. При таком раскладе любое, даже абстрактное движение в сторону «тоталитаризма» воспринималось как нечто «чудовищное». Зато капитализм, даже как способ уничтожения страны, принявший в России самые уродливые, рабовладельческие формы, всё-таки «не социализм». Следовательно, его и нужно поддерживать, «другой альтернативы нет». При таком типе сознания никакие экономические катастрофы, обнищание, преступность, миллионы беспризорных детей, не влияют на степень поддержки капитализма массовым сознанием. Только бы не «назад в тоталитаризм». Смешно, но после 1917г «назад» означало к капитализму. Теперь же противопоставление «старого» строя, якобы «новому», психологически оправдывает капитализм как «новый строй». В комплексе с отрицанием социализма, принятие капитализма как «нового строя» будет надёжной идейной основой сохранения капитализма в России на десятилетия вперёд. К этому надо добавить восприятие капиталистического государства, как «своего». По сути – как социалистического, которое «обязано» о нас заботится, давать какие-то социальные гарантии и т.д. Такое «понимание» природы государства (при капитализме) почти неизбежно для людей, которые всю жизнь прожили при социализме. И эти факторы действуют независимо ни от каких избирательных технологий. К тому же и «патриотические силы» нельзя воспринимать как действительно социалистическую оппозицию. Названия сами по себе ничего не говорят. В Восточной Европе (в.т.ч. в Молдавии) приход к власти бывших компартий никак не изменил суть уже сложившегося в этих странах капитализма. Всё свелось лишь к расширению социальных программ. Так что драматизм «принципиального противостояния» был сильно преувеличен. Так же как и в 1993 речь шла о «борьбе» вариантов капитализма. В своих основных установках «патриотические силы» в большей мере опять-таки повторяют стандартную перестроечную критику социализма. А критика «ельцинского режима» имеет характер отрицания тех или иных технических моментов в ходе реформ. Ещё чаще вся критика сводилась к конкретным личностям (Ельцин, Гайдар, Чубайс), хотя таких «личностей», для выполнения их функций, можно было найти миллион. Это не личности, а должности; не люди, а функции. И главное, в позиции «патриотов» не было центрального классового противостояния, которое к середине 90-х уже сложилось как реальное и конкретное. Т.е. тотальная (пусть пока неосознанная) противоположность интересов «просто русских» с одной стороны и «новых русских» с их государством с другой. Неудивительно, что многие из тех, кто не принял капитализм, относились к «патриотическим силам» как к компоненту самой системы капиталистического государства. 6. Структура президентско-олигархического комплекса к 1997 г. Успех на перевыборах надёжной куклы в лице Ельцина, позволил завершить организационное оформление сырьевой олигархии, а вместе с ней и структуры всего комплекса. Всё-таки юридически, в конце 1995г контрольные пакеты акций сырьевых монополий передавались только в залоговое управление. Так что их владельцы, финансировавшие выборы, были ещё «полуолигархами». В ходе выборов они отработали взаимодействие с президентским аппаратом, доказали свою преданность общему делу, т.е. заслужили право на собственность. А некоторым ещё и медали дали. Поэтому в конце 1996г - 1997г, после истечения срока залога, сырьевые монополии автоматически перешли в их собственность. Появилась настоящая собственническая олигархия, с правом продажи, наследования предприятий и т.д. Структура образовавшегося президентско-олигархического комплекса (ПОК), с одной стороны, была стандартной для подобных верхушечных центров капитализма. Т.е. включала олигархическую верхушку частного капитала, связанный с ней политический центр власти, и мощный идеологический аппарат. Российская специфика заключалась в теснейшей, почти семейной связи всех компонентов при решающей роли политического центра – президентских структур. Основу комплекса составляла собственно олигархия. В её состав входили только владельцы нефтяных компаний, Норникеля и долей в Газпроме. «Мелочь», типа собственников металлургических комбинатов, предприятий машиностроения, химпрома и т.д. в олигархию не входила. Конкретно олигархами «признавались» владельцы Лукойла, Сургутнефтегаза, Юкоса, Сибнефти, ТНК, Норильского никеля и крупные акционеры Газпрома типа Черномырдина, Вяхирева и т.д. Узкий состав олигархии приводил к тому, что государство гарантировало право на собственность лично каждому олигарху. И в случае неадекватного поведения, попыток передела собственности, организации политической деятельности вне комплекса, олигархов «изгоняли» с потерей головных предприятий. Классические примеры – Березовский, Гусинский, Ходарковский, которые своей бурной деятельностью дестабилизировали весь комплекс. Особую роль в комплексе играл, а сейчас ещё больше играет Газпром – сверхмонополия, получающая четверть всей экспортной валютной выручки страны. Масштаб, а также долевой характер собственности, превратил Газпром в своего рода государствообразующую компанию. С одной стороны вокруг и внутри Газпрома концентрируются интересы «частных» олигархов, с другой стороны Газпром практически слился с президентским и правительственным аппаратом. Так что, Газпром стал средством организационной «смычки» частных и госструктур. Но центральной частью комплекса, всё-таки являлся институт президенства, т.е. должность со всеми полномочиями, администрацией и т.д. Слишком огромны, неограниченны даже по Конституции, полномочия этого высшего и единственного, реального органа власти капиталистического государства. Во-первых, через систему президентских выборов, назначения «приемников» открывается самый легкий путь воспроизводства капиталистического государства. Во-вторых, управленческие полномочия президентов безграничны – можно как угодно определять «стратегию экономического развития», изымать и передавать в собственность крупнейшие предприятия и т.д. В общем, управлять страной только посредством президентских указов, без «законов Российской Федерации». В-третьих, через кадровую составляющую президентских полномочий можно без проблем контролировать силовой блок – Минобороны, МВД, ФСБ. Всё-таки любое государство – военно-политическая, в своей основе, организация. И события августа 1991г и октября 1993г это продемонстрировали. Поэтому очень важно отбирать надёжные, прокапиталистические кадры в силовые ведомства и вообще держать их под жестким контролем. Отбор ведётся по стандартным принципам «верности идеалам рынка и демократии», «неприятия тоталитаризма», личной преданности, за «статусную ренту», отбор покорных марионеток и т.д. Техническим центром управления всем комплексом была администрация президента. Здесь сходились и улаживались интересы отдельных олигархов. Здесь был центр управления всеми ведомствами – правительство только формально «руководило» министерствами. Здесь же осуществлялся контроль над СМИ комплекса. В чём-то администрация президента была похожа на аппарат ЦК, помещения которого она и занимает. Только теперь это был аппарат капиталистического государства – общей диктатуры западного и нашего капитала. Правда администрация, в отличие от аппарата ЦК, не обладала высшей политической властью. Да и в техническом плане она всё больше сливалась с Газпромовским аппаратом. Так что тотального центра власти и управления «всем» из неё не получилось. Третью, тоже важную часть ПОК составлял идеологический аппарат. По сути, он сводился всего лишь к трём общенациональным каналам (первый, второй, НТВ). Просто потому, что печать в 90-е годы сильно потеряла влияние, читать стали меньше, тиражи упали на порядок. Газеты и журналы, уже не могли быть серьёзным средством формирования «правильного» массового сознания, как в перестройку. Вот весь «идеологический аппарат» и свёлся к трём телеканалам, «ящик»-то ведь никуда не делся. Организованный таким образом ПОК, и по сей день, очень даже неплохо выполняет свои главные функции по воспроизводству капитализма. Т.е. остаётся гарантом частной собственности «новых русских», капиталистической природы государства и успешно навязывает идейное «принятие капитализма». А что ещё надо? 7. Завершение и технические итоги реформ Тем временем, «рыночные реформы» в 1995-1996гг продолжались и на другом фронте, помимо очередного этапа раздачи собственности. С самого начала внедрения частнокапиталистических отношений, одной из двух главных задач было создать в стране дефицит денежных средств. Отрезать основную массу предприятий и населения от «живых денег». По мысли реформаторов, это должно было привести и к обвалу производства и к «одичанию» населения, спаду потребления. Как ни странно, реальный капитализм означал деградацию товарно-денежных отношений и в масштабах экономики, и для «большинства граждан». Первым предприятием по борьбе с живыми деньгами была либерализация цен января 1992г. Цены мгновенно подскочили (на 245% в январе 1992г), а номинальный объём денежной массы остался прежним. Сразу же возник дефицит оборотных средств у предприятий, а сбережения населения обесценились. Правда, с середины 1992г было введено льготное кредитование предприятий Центральным банком (ЦБ) в огромных объёмах. На какое-то время это приостановило исчезновение живых денег. Поэтому вторым мероприятием стала отмена этого кредитования в сентябре 1993г, в связи с разгромом, стоявшего за этим кредитованием, Верховного Совета. Теперь дефицит денег стал почти тотальным. Пошли неплатежи, расцвёл бартер и т.д. Но этого было мало. Ведь оставался ещё один источник денег – бюджет. Федеральный бюджет для большинства регионов, не имевших экспортных предприятий, был главным источником живых денег. Его расходы превышали доходы, дефицит финансировался кредитами ЦБ правительству. Т.е. «печатаньем денег». И это кредитование бюджета приводило к «избытку» денег за счёт «завышенных» расходов бюджета. Надо было перекрыть и этот канал. Поэтому в апреле 1995г было принято решение о прекращении кредитование бюджета ЦБ-ом. Дефицит теперь мог покрываться только за счёт займов. Оправдывалось это «необходимостью борьбы с инфляцией». Ради этой «борьбы» можно страну превратить в пустыню – ни людей, ни денег, главное – никакой инфляции. В результате, уже во второй половине 1995г, а особенно после выборов 1996г, поток живых денег из бюджета стал иссякать. Мол, доходов нет -- и расходов не будет. Пошли неплатежи государства своим(!) министерствам, бюджетникам, не оплачивались госзаказы в промышленности. Истощались потоки субсидий в дотационные регионы. Хуже того – один рубль неплатежей из бюджета вызывал 3-4 рубля неплатежей в экономике. Пошли задержки зарплаты на предприятиях напрямую не связанных с бюджетом. К концу 1996г доля бартера и разного рода бумажных суррогатов достигла 70% в общем объёме расчётов. Только 30% сбыта оплачивалось в денежной форме, и то в отраслях, связанных с экспортной валютной выручкой. И в 1997-1998гг продолжалось то же самое. Дефицит живых денег стал тотальным. Появились деревни, где «денег» вообще не видели и не знали, как они выглядят. В то же самое время, на другом полюсе – владельцам банков эта же система прекращения кредитования позволяла «купаться» в живых деньгах. Дефицит бюджета покрывался теперь за счёт займов, в виде государственных казначейских облигаций (ГКО). Частные банки, «хранители» бюджетных средств, за эти бюджетные средства покупали ГКО, «финансируя», таким образом, бюджетный дефицит. За это они на ровном месте получили огромные проценты по государственным облигациям. По сути, это была прямая передача бюджетных живых денег банкирам. Железная схема – государство берёт взаймы собственные средства, с уплатой бешеных процентов «дядям». Уже в 1996г 70% активов коммерческих банков были вложены в государственные ценные бумаги. С прекращением кредитования бюджета ЦБ и передачей в частную собственность крупнейших экспортных монополий, рыночные реформы вчерне были завершены. Две главные поставленные цели были достигнуты. Создана двухполюсная, стандартная система капитализма. Т.е. был наделён собственностью на средства производства узкий круг лиц – частный капитал как класс. Рабочие и служащие были превращены в отчуждённый от этой собственности класс, дешёвую наёмную (в 90-х часто бесплатную) силу для новых хозяев. Установились традиционные отношения господства и подчинения двух классов, пронизывающие все сферы жизни. Удалось по максимуму сжать производство, превратить экономику в деградирующий сырьевой придаток Запада. К 1996г объём промышленного производства составил 42% от уровня 1990г, капиталовложения около 22%, потребление населения скатилось на показатели 60-х годов, и то не везде. Особенно впечатляет изменение «масштаба» государства: доходы российского бюджета в 1997г составляли около 15% от доходов союзного бюджета в 1990г. Даже западный капитализм, его хозяева и то не ожидали такого «успеха» наших реформ. К концу 90-х годы в администрации США многие стали полагать, что «русские» в ближайшие десятилетия вообще исчезнут в ходе «своих» реформ… |
